— А точнее? — рявкнул Данил, уловив в его тоне нечто от увертки.
…Информатор «Дженни» рекомендована для операции подвода к объекту «Топаз»…
— В данный момент — с Ваганьковским кладбищем, — жестко усмехнулся Ростислав. — Со вчерашнего дня. Оба, знаешь ли, отравились газом, люди старые, одна недосмотрела, а второй вовремя не заметил… Или наоборот, он недосмотрел, а она не заметила. Может, все так и было, а может, охотнички за квартирами постарались. Наследников у старичков не было, так что квартира — а неплохая, кстати — отойдет черт-те кому…
— А откуда в «Крогере» Басалай? Его там и близко нет…
Когда они чисто случайно встретились в столице сразу после окаянного октября, Кузьмич обрисовал ему детали и сделал предложение. Данил сказал, что согласится, если получит честное слово, что там нет ни наркотиков, ни крена в сторону прямой уголовщины. После короткой дискуссии, уточнявшей понятие «прямая уголовщина», стороны пришли к сердечному согласию. То ли происходившее в октябре сыграло роль последней соломинки, то ли сказалась брезгливая усталость от перестройки, отучившей многому удивляться и приучившей на многое смотреть иначе, но Данил даже в глубине души не включал «заимку» в категорию прямой уголовщины. В конце-то концов, государству подносили уже этот клад на блюдечке, и оно само от него отказалось…
— А ты и в самом деле решил, кретин, что похож на Джеймса Бонда? — выпрямившись, бросила Рамона.