— А откуда в «Крогере» Басалай? Его там и близко нет…
Когда они чисто случайно встретились в столице сразу после окаянного октября, Кузьмич обрисовал ему детали и сделал предложение. Данил сказал, что согласится, если получит честное слово, что там нет ни наркотиков, ни крена в сторону прямой уголовщины. После короткой дискуссии, уточнявшей понятие «прямая уголовщина», стороны пришли к сердечному согласию. То ли происходившее в октябре сыграло роль последней соломинки, то ли сказалась брезгливая усталость от перестройки, отучившей многому удивляться и приучившей на многое смотреть иначе, но Данил даже в глубине души не включал «заимку» в категорию прямой уголовщины. В конце-то концов, государству подносили уже этот клад на блюдечке, и оно само от него отказалось…
— А ты и в самом деле решил, кретин, что похож на Джеймса Бонда? — выпрямившись, бросила Рамона.
— Развратили вы девочку легкими деньгами, мистер Бонд…
— Он обещал, что поможет, если вы попытаетесь устроить провокацию…
— Уж за это не беспокойся, — сказал Данил. — Значит, без обид, шэро баро?