- Нет, ты займешься транспортировкой.
Нарыдавшись вдоволь, Эша забралась в "фабию". Ключи зажигания были в замке, и она попробовала завести машину. В гараже было место, где разогнаться - если повезет, может удастся протаранить стену и попасть... может, на улицу, а может и еще куда-нибудь. Но машина не оправдала ее ожиданий и заводиться отказалась. Не выдержав, Шталь стукнула ладонью по рулю и даже не стала извиняться. Предательница! Все вещи ее предали, а она-то им верила. Эша вылезла из машины, зло хлопнув дверцей, угрюмо оглядела безоконный гараж и поплелась обратно к двери, за которой осталась дама с плетеной мебелью. Она не удивилась, обнаружив, что за это время дверь успела закрыться. Двери в этом доме явно были себе на уме. Как и лестницы с коридорами. Все архитектурные детали гостиницы совершенно определенно состояли в коварном заговоре против постояльцев. Против некоторых постояльцев.
- Да чего тут пояснять?! Они чересчур любвеобильны. Знаете, когда на вас с разбегу налетает одна собака, начинает вас облизывать, прыгать вам на грудь и пытаться радостно повалить на землю, чтобы тщательней поприветствовать, это еще можно стерпеть. Но когда то же самое делает пятнадцать собак, стерпеть это невозможно! Если б я не успела забраться на дерево, меня бы зализали до смерти! Я вся в шерсти и слюнях, у меня исцарапаны ноги, порваны колготки, а мое платье...
Эта причина понравилась Эше больше всего, и она, развернувшись, зашлепала в обратном направлении. Топорик, заткнутый за пояс джинсов, при каждом шаге неприятно тыкался обухом в бок, длинный дождевик то и дело каким-то только одному ему известным образом обвивался вокруг шталевских ног, отчего Эша останавливалась, стреноженная, и принималась дождевик распутывать. Кто-то, проходя, спросил у нее время, и Шталь подпрыгнула. Живой голос напугал ее - за свою короткую прогулку она уже успела привыкнуть к тому, что ночное население Сосенок не издает никаких звуков.
Так, стоп, какие привидения?! Привидения не мой профиль!