На три цели левая башня потратила пять снарядов. То ли жажда мести за погибших товарищей помогла, то ли просто повезло, но все рекорды точности стрельбы были побиты. Уцелевшие корабли противника, врубив форсаж, спешно уходили из боя, но уйти удалось не всем, вслед уходящим линкор отправил еще десяток снарядов. Между тем цель рейда линкора приближалась.
— Если бы капитан подтвердил мои слова, то подписал бы себе приговор. А какого хрена он тогда отирался возле ангара, это он, надеюсь, не отрицает?
— У меня для вас три новости, одна хорошая и две плохие, — начал разговор доктор. — Вопреки традициям, начну с хорошей. Через месяц любая медицинская комиссия признает вас полностью здоровым и годным к дальнейшему прохождению строевой службы.
Не решившись подойти к собрату по несчастью, Вольдемар спустился и двинулся в сторону центра. Надо было что-то решать. Куда идти? Что делать дальше?
— Вот из этой винтовки бронежилет шестого класса пробить можно метров с двухсот. Если повезет, с двухсот пятидесяти, — капрал похлопал по своей винтовке. — Так?
Казалось, волна хороших новостей летела на сто метров впереди машины. Вид трофейного бэтээра с республиканским флагом и десантниками на броне говорил, что освобождение уже близко, буквально рукой подать. Прохожие потянулись вслед за машиной, люди стали выходить из домов. На площади перед зданием мэрии уже собралась небольшая толпа. Вольдемар спрыгнул с брони, принял радиостанцию и направился к дверям. Полицейский при входе даже отдал ему честь.