— Ничего, — ответил он. — Но я не видел там никаких картин.
Ливии надоело сидеть тихо на коленях у отца, и она побежала в детскую. Габриэль в свою очередь съерзнул с маминых колен и последовал за сестрой.
Тильда кивнула. Герлоф закончил рассказ о семье Давидсонов, так что можно было отключить диктофон.
Сумка по-прежнему висит на ее плече, но мольберт унесло ветром. Опухшие глаза закрыты: в них попал песок, смешанный со льдом, и она не может разомкнуть веки. Я стаскиваю с матери мокрую одежду и растираю замерзшие руки и ноги.
— Кстати, что вы знаете об этом доме? — сказал Нюберг после паузы.
— То есть накануне трагедии вела себя как обычно?