Я дала ей горячего чая и уложила спать. Она проспала двенадцать часов подряд. Я стояла у окна и смотрела на снег. Проснувшись, Торун продолжала говорить о мертвых.
— Простите? — сказала Тильда, подходя ближе.
Он стоял на крыльце, на шее его висела камера, в руке он держал блокнот. Поколебавшись, Йоаким пожал руку журналисту.
— Так это он был отцом Катрин? — произнес Йоаким после паузы.
— Правильно, — кивнул Хенрик. — Оставайся здесь. Где твои мама и папа?
Вечерами мы с Маркусом пробираемся на сеновал и в свете керосиновой лампы роемся в сундуках со старыми документами и разными вещами.