Весь стол ее был завален бумагами и заставлен грязными кофейными чашками. Стол же Ханса Майнера оставался чистым и пустым. Иногда ее так и подмывало положить туда стопку отчетов, но она сдерживалась.
На часах была половина третьего, но небо уже посерело, а температура опустилась до десяти градусов ниже нуля.
Больше Мирья ничего не сказала. Вздохнув, она перешагнула через имена и пошла дальше к лестнице.
— О'кей, — безучастно произнес Томми. Хенрик не заметил, чтобы он нервничал. — Мы приедем в понедельник. В районе трех.
Впервые за вечер он произнес ее имя. Йоакиму не хотелось, чтобы соседи подумали, что он помешался на своей покойной жене. Потому что он не был помешан на Катрин.
Йоаким кивнул и открыл дверь на второй этаж.