Служка кивнул, показывая, что принял во внимание мои регалии. Впрочем, почтения в его поведении не прибавилось ни на каплю, и я невольно пожалел, что не позволил рыжему выдать на свет божий еще пару каверзных фраз.
– Некоторые продолжают. Правда, очень немногие.
Терпение было качеством, вложенным в меня стараниями родителей еще в самом раннем детстве, а потом развитое и мной самим, не по доброй воле, но усердно. Так почему же оно вдруг покинуло меня? Всего-то и требовалось: подождать. Не предпринимать ничего, а плыть по течению, которое вот-вот должно было прибить мою утлую лодку к блистательному берегу. Утешает лишь то, что изначальные намерения оказались верными, и прилежное исполнение службы принесло свои плоды, увы, теперь недозрелыми валяющиеся у меня под ногами.
Если парень не дурак, именно указанным образом он и поступил. Хотя бы потому, что на возвращение с пастбища и проход через граничную заставу потребовалось бы куда больше времени. Да и тогда его кто-нибудь увидел бы. А впрочем…
– Да. Нож лекаря ничего не изменит. Можно избавиться от внешних проявлений, но прошлое все равно не вернется.
Вряд ли летом: оно во всем предпочитает умеренность и леность, но весной уж точно. А вместе с буйным ароматом, одновременно горько-свежим и приторно-сладким, загнавшим выдох обратно в грудь, взгляд захлебнулся в красках.