– Эрте… – Лос упал на колени, пряча взгляд. – Боженкой милосердной заклинаю…
– Срок договора истек. Она должна стать свободной.
Вот поэтому и настоял на своем. Неохота мне в куклы играть. Вырос я из того благословенного возраста, когда приятно чувствовать себя единовластным повелителем хотя бы одной, пусть даже и неживой души.
Стойте-ка. Меня не обвиняют? Ерунда какая-то.
Повороты, переходы, галереи, ступени, ведущие то вверх, то вниз. Бесконечные стены. То наполненные людьми островки проходных залов, то пустынные… Я всегда преодолевал их вереницу за одно и то же время, сейчас же никак не мог дождаться окончания заученного пути. Мучительно хотелось сделать глубокий вдох, но обручи ребер, казалось, от минуты к минуте сдавливали легкие все сильнее и сильнее, так, что еще немного, и можно было вовсе потерять сознание, мешком рухнув под ноги кому-то из служек или мелких чиновников, снующих по коридорам.
Жезл за нашими спинами вздрогнул, и не надо было даже смотреть в его сторону, чтобы понять это, потому что под ногами прошла ясно ощутимая волна, заставившая паркет скорбно скрипнуть. Все замки и запоры, имеющиеся в купеческом доме, отныне утратили свое первозданное естество и запечатали входы и выходы не хуже сургуча, неважно, сталь, бронза или дерево помогало купцу прежде защищаться от нежелательных гостей. Ни одного промежутка, ни одной щели толщиной больше человеческого волоса, теперь нет ни поодаль от нас, ни на нас самих. Слава Божу, форменные мундиры сопроводителей скроены так, что даже в крайнем случае вроде наступившего не сковывают движения, а вот остальным людям, находящимся в комнате, сейчас не позавидуешь. Впрочем, кроме Серебряного звена, пока еще никто не понял главного: из этого дома выйдут только два человека. Всех прочих… Даже не вынесут.