Она так и не оборачивалась, продолжая смотреть на меня, и поэтому я видел, как в ее глазах разгораются уголья.
– В справедливость Божа и ветреную милость Боженки. В рассветы и закаты. Верю, что вы скажете мне лишь то, что захотите. А еще верю, что отвечу на все ваши вопросы, но только то, что смогу.
– Да. Очнулся вскоре после того, как его принесли. И долго не мог понять, что происходит, а потом…
– О да… – Аленна вытянула губы в презрительную линию. – Он часто злился. И в последние дни все чаще.
– Кстати, об одеяле. – Я сел на кровати и взглянул на рыжего со всей доступной мне в эту минуту суровостью. – Что с тобой тогда стряслось?
– Поди сюда! Нет, не настолько близко. Вот так, хорошо, – одобрила дерганые действия Сосуда сереброзвенница и обратилась к Кифу: – А ты сейчас малость подремлешь, и все будет исправлено.