Кенрик последовал его примеру и лег возле костра. Десятник вскоре мерно засопел, он умел по солдатскому обыкновению быстро засыпать всегда и везде — кто знает, когда удастся еще поспать? А вот юноше не спалось, чужое внимание к его персоне становилось все настойчивее, нечто непонятное пролистывало его память, как страницы книги, просматривало тело и без спроса что-то меняло в нем. По всей поверхности кожи бегали мурашки, покалывали иголочки, становилось то жарко, то холодно. Внезапно до Кенрика дошло, что он должен идти, что его ждут. И он обязан прийти! Это слишком важно, это нечто такое, что больше него самого. Но должен появиться не с пустыми руками…