Мы заменили их корневой игрой, чрезвычайно характерной для кэрролловского стиля вообще, хоть она и отсутствует в данном отрывке, и игрой на омонимии («добреть» — «толстеть» и «добреть» — «смягчаться»), также часто применяемой писателем.
— Что толку в книжке, — подумала Алиса, — если в ней нет ни картинок, ни разговоров?
О том, сколь тяжело дается разрыв с привычным, устоявшимся кругом идей и представлений, свидетельствует письмо Планка Роберту Вуду, написанное уже после создания квантовой механики в 1933 г.:
— В жизни не видела такой дурочки, — сказала Фиалка{b}.
Но она и сама ничего не понимала; ей не хотелось больше об этом говорить.
— Я езжу много, — отвечал Рыцарь торжественно. — Очень много!