— Но, если бы все соблюдали это правило, — возразила Алиса, всегда готовая немного поспорить, — и, если бы никто не заговаривал первым и только бы ждал, пока с ним заговорят, а те бы тоже ждали, тогда бы никто вообще ничего не говорил, и значит…
И он подвесил суму к седлу, с которого свисали пучки моркови, каминные щипцы и еще всякая всячина.
— Ничего не могу поделать, — виновато сказала Алиса. — Я расту.
— Я уверена, что ваша история очень интересна, — сказала Алиса, невольно глядя на хвост Мыши, — но название Хвастуньи все-таки очень к вам подходит, и я не понимаю, почему вы не хотите, чтобы я вас так называла.
— Мало того, что я высиживаю птенцов, еще сторожи их день и ночь от змей! Вот уже три недели, как я глаз не сомкнула ни на минутку!
С этими словами она поймала шаль и стала смотреть, кому бы ее отдать. Не прошло и минуты, как из чащи стремительно выбежала Белая Королева, широко раскинув руки, словно в полете{a}. Алиса с улыбкой пошла ей навстречу с шалью в руках.