– Душу сберегу – и то будет ладно. Что встал, Лешка?
Нелепое это сообщение должно было рассмешить Федора, но отчего-то испугало. Даже сердце ёкнуло против воли – очевидно, после разговора с Игнатом разыгралось воображение.
– Ратуйте, убивают! На родную мать руку поднял, ирод поганый! Люди!
– А может и хочу, – рассмеялась девка. – Забоялся?
– Нет, ты мне сыщи эту гадину… Я из нее жилы вытяну, а узнаю! Кикимора поганая… – Федор тяжело вздохнул и повалился лицом в подушки.
Холод последних дней сковал землю, и она гулко звенела, когда ее били заступами.