– …в Залызинской балке. Где большая балка расходится на две маленькие балочки, смекаешь?..
Софья Ильинична взглянула на темные окна, по которым царапал дождь – и ей снова стало страшно.
На щеках Кузьмы загорелись красные пятна.
Егорка сел в уголок в обнимку со скрипкой, прислушиваясь к голосам. Голоса тоже были нехороши – что-то в них прорезалось с болью, разламывая души, и вот-вот готово было прорезаться. И видеть эти ростки зла Егорка никак не хотел.
И лесная темнота с каждым шагом становилась не страшной, а веселой, как в своей избе. Деревья расступались будто сами собой, тропинка сама летела под ноги – и вот между стволами замелькали огонечки Прогонной.
– Господи, помилуй! Господи, помилуй! Госпомилуй! Госпомилуй! Госпомилуй…