– А такого толку, что тоже так мыслю, будто Федор Глызин – антихристов слуга. Чай, бесов-то грешники в наказанье видят?
– Так что известно. Потрошат. И будут потрошить, потому – уголовное смертоубийство. Доктор должон знать, как оно там… которое… в нутре у него…
– Ты, что ли, Егорка? – проговорил он задумчиво. – Песельник, стало быть… да отец, значит, твой мне кланяться велел…
– Любопытно. Прямо-таки – провожал? А ты что, перетрусил? Волка испугался? Да, Игнат, не ожидал я от тебя. Смотри не помри от страха, как Кузьмич.
Егорка хотел сказать, что из-за лесных чудес сельчане могут стать к нему недоверчивы и к купчине будет не подобраться, но посмотрел в чудесные лица лешаков – и не сказал. Лес – их дитя, они его грудью, кровью защищать будут, что тут скажешь… они в своем праве. Кожей к этому месту приросли. Сам Государь и то им не указ – как можно указать разлюбить-то?
– Царство небесное, вечный покой, – сказал почти в полный голос. – Царство небесное…