– Солнышко вызолотило, – усмехнулся Егор. К дразнилке этой и иным, похожим, он уже привык как к собственному имени. Мотнул рыжей гривой и подошел к стойке.
– Ладно, ребята, ладно, – сказал Егорка тихо. – Только осторожно.
– К чему… Мужик у тебя во сне – Тихон, волчий пастух. Его намедни Кузьмич застрелил.
Кузьма обернулся, взглянув на нее с тупым удивлением.
– Учуял. Обережных ваших. Жуть берет. Где нам, пыли погостной, по чистому лесу-то слоны слонять – на травинку наступить боюсь, чтоб не прогневались…
– Слышь, Федор Карпыч… ты того… уезжал бы от греха…