– В уме ль ты, Кузька?! – рявкнул Лаврентий, не выдержав. – Ты мой нож забрать хотел, да зверье стрелять – с тобой у меня, положим, счеты имеются, а об Игнате я впервой слышу!
– Ты уж прости ради Христа, – шепнул Лаврентий, поглаживая пальцами лезвие ножа и наслаждаясь до покалывающего озноба ощущением гладкой холодной стали. – Ты уж прости, бедный человек, но тебе-то нынче нож будто и вовсе ни к чему? Ай, нет?
Ямщик ухмыльнулся, и сидящие с ним за столом развеселились.
– Я не понимаю, – сказал Федор обезоруживающе наивно
– Рыжий рудого спросил: «Чем ты бороду красил?»
– А что же, Игнат, – сказала она, конфузливо улыбаясь, – волк к самой усадьбе подошел?