— Я вас встречу на станции. — Поговорили о расписании поездов. Потом Питер спросил: — Вы ездите на велосипеде? — Тауэрс кивнул. — Тогда я прихвачу второй велосипед. От станции до нашего дома около двух миль.
— Хорошо, — невозмутимо отозвался Тауэрс. — Тогда я пойду к вам в матросы.
— Я тоже, — сказала девушка, — но, по-моему, таких не делают. Я свои запью фруктовой водой с мороженым.
— Таков костяк этой теории, — чуть помолчав, продолжал адмирал. — Большинство ученых с нею не согласны и считают Йоргенсена наивным оптимистом. Из-за мнения большинства мы ничего не сообщали по радио и ни слова не просочилось в печать. Не годится пробуждать в людях напрасные надежды. Но, безусловно, надо исследовать, есть ли тут зерно истины.
— Только попробуйте явиться с двумя жалкими парами носков и уверять, будто ваша пижама в идеальном порядке — я вам вовек не прощу. И потом, леди Хартмен мечтает починить ваши кальсоны. Она пока об этом не подозревает, но это чистая правда.
Они мчались вон из города, лошадь поминутно оскальзывалась на гладкой, как каток, дороге; американец обеими руками вцепился в сиденье и только недоумевал — до чего плохо девушка правит.