— Я не могу, Перрин. Не могу сказать, почему, но я на самом деле должен уйти в оди... Перрин, постой!
— Это было бы... крайне неприятно, мать. — Это было бы более чем неприятно, много хуже: Красные никогда не отличались ни добротой, ни мягкостью обращения. Она отложила эту мысль, чтобы обдумать ее после. — Мать, я не понимаю этого явного союза между Зелеными и Красными. Их убеждения, их отношение к мужчинам, их взгляды на самые наши цели, на наше предназначение как Айз Седай абсолютно противоположны. Красные и Зеленые даже разговаривать между собой не могут без того, чтобы тут же не дошло до крика.
— Я — всего-навсего старый менестрель, — отозвался он от двери. И Ранд ал'Тор всего-навсего пастух, но мы оба делаем то, что должны. — Для кого бы я мог быть опасен?
— Байар, Дети, находящиеся к северу от нас, носят плащи тарабонцев, а те, кто к югу, — доманийские. Мне не нравятся мысли, на которые меня наводят эти факты. Здесь есть Друзья Темного, но они в Фалме, а не на равнине. Когда Джерал отправится в путь, он поскачет не один. Послания пойдут в каждый отряд Детей, которые я знаю, где найти. Байар, я намерен собрать легион и повести его на Мыс Томан, проверить, что замышляют настоящие Друзья Темного, эти Шончан.
...коснулся камня, горячего от жестокого солнца, холодного от безжалостной ночи... ...не...
Хурин глядел на большой круг почерневшей земли, изуродовавший бурую траву деревенской площади. Вид у кострища был давнишний, но никто пальцем о палец не ударил, чтобы вычистить это пятно.