— Нет. Но есть кое-что, что я сто лет хочу сделать. Еще с тех пор, как мальчишкой был.
Ее копыта нервно зазвенели, когда она переступила на разрушенной дороге.
— Ты, — ухитрилась ответить одним словом лошадь.
Лошадь была стара. И наездник был стар. Лошадь выглядела как обернутая тонкой фольгой стойка с тостами; человек, казалось, не падает лишь потому, что нет сил. Несмотря на кусающий за щеки ветер, на нем были надеты лишь малюсенький кожаный килт да грязная повязка на коленке.
— Кто, по-твоему, был твой противник в игре? — спросила лошадь риторически.
— Угу, — и Коэн выдохнул струю дыма, застлавшую закат.