— Думаю, что первый был… ты знаешь, это была молодая особь, так? Может, оно было просто неопытное. Глупое, вот и ошиблось. Думаю, мы имеем дело с существами, настолько превзошедшими человека, что их малолетние дебилы способны переписывать наши мысли на ходу, и я передать не могу, насколько это по-хорошему должно тебя пугать, блин!
— Тогда бы так и было. Но сейчас это говорю я, поэтому перед нами теория игр.
— Лингвисту — да. Майору — нет. — Каннингем замолк; я бросил взгляд через вертушку и увидел, что он затягивается сигаретой. — Мне кажется, большая часть клеточных процессов у этих тварей регулируется извне. Похоже, я не могу найти генов в образцах тканей просто потому, что их там нет.
— Значит, мы держимся модели "лейкоцитов со щупальцами".
Не помню, как попал сюда. Не помню, как меня чинили.
Да. Одиноких. Вынужденные или действовать поодиночке, или покрыть меньшую территорию, мы решили разделиться. Мы были словно блиц-картографы в поисках Эльдорадо. Все наши действия основывались исключительно на вере: вере в то, что объединяющие принципы внутренней архитектуры "Роршаха" возможно извлечь из снятых на бегу мерок. Вере в то, что внутренняя архитектура "Роршаха" вообще объединена какими-то принципами. Прежние поколения поклонялись злобным и непостоянным духам. Наше уверовало в упорядоченность мира. Здесь, в чертовой пахлаве, поневоле задумаешься, а не подобрались ли предки ближе к истине.