Не вмешиваться, напомнил я себе. Только наблюдать.
— Это не оскорбление твоих способностей, и ты это знаешь. Ты попросту самый подходящий исполнитель для жизненно важной работы.
— Что ты помнишь, расскажи нам, пожалуйста?
— Территориальны и умны. — Шпиндель поморщился, вытаскивая кружку из-под кресла. — Шикарно.
Никто не стучался ко мне в двери, никто не окликал через КонСенсус. Да я бы и не ответил. Может, они это каким-то образом понимали. Может, держались в стороне из уважения к моему уединению и сочувствия к позору.
И столько времени потратил на то, чтобы понять — как.