Тут он вспомнил, почему он налетел на вяз. Эдди обернулся.
— Убери с меня эту фиговину, Беверли, — сказал Том.
Нога, которую она порезала об осколки флаконов, когда выбегала из спальни, болит еще сильнее, чем пальцы. Кэй дала ей бинты, туфли, чек на тысячу долларов, который Беверли незамедлительно, ровно в девять утра, превратила в наличные в Первом Чикагском банке на Уотер-сквер.
— Это я, Кэй. Я, Бев, — сказала она, смущенно умолкла, но тотчас решительно выпалила: — Мне нужна твоя помощь.
— Ты не одинока. Не только с тобой одной это.
— У нас два независимых свидетеля, — сказал он, — а ты мне пудришь мозги.