Стэн дернул атлас изо всех сил и наконец вытащил его из кармана. Он заслонился атласом, точно щитом. Стэн не думал о том, что делает, но внезапно им овладела уверенность, что он делает именно то, что нужно.
На тонком слое почвы лучше всего чувствовали себя неприхотливые растения с неглубокой корневой системой — разные сорняки, низкорослые деревья, мелкий кустарник, ядовитый сумах нескольких видов. В юго-западной части склон круто обрывался к песчаной равнине, поросшей кустарником. Ее местные жители называли Пустырями, хотя в действительности здесь был только один пустырь, представлявший собой грязную полосу земли, длиной в три мили и шириной в полторы. Пустыри примыкали с одной стороны к верхней части Канзас-стрит, а с другой — к Оулд-Кейпу. В Оулд-Кейпе, жилищном массиве для бедняков, канализационная система была до того скверной, что то и дело лопались сточные трубы, и все нечистоты вытекали наружу.
— Это был Дерри, — отозвался Дон Хагарти. — Этот чертов город.
— Не было никакого клоуна, Гарольд. Единственные клоуны, которые были там в тот вечер, — это три оболтуса. Тебе это известно не хуже, чем мне.
Двадцать минут десятого. Времени предостаточно. Можно и поговорить с ней, можно быть и поласковей. Да, было бы куда лучше вообще ничего не говорить, ускользнуть незаметно, а Мире оставить записку под одним из магнитов на дверце холодильника (Эдди всегда оставлял записки жене на дверце холодильника: не было случая, чтобы она туда не заглядывала). Уехать тайно, незаметно, совершить побег, конечно, нехорошо, но уезжать так, как сейчас, пожалуй, еще хуже. Все равно что снова уйти из дома. Он трижды уходил из дома, и всякий раз это было так тяжело! «Что такое дом?» — подумал вдруг Эдди. — Дом — это твое сердце. Я верю, что это так. Бобби Фрост сказал, что дом — это такое место, куда ты хочешь попасть, а попав, иногда обнаруживаешь, что тебя не выпускают».
Бен внезапно представил себе Бродерика Крофорда, игравшего Дэна Мэтью в его любимом кинобоевике. Дэн был крут, зол, никому не давал спуску. Бен подумал о нем и разревелся. Дэн Мэтью так бы отделал эту кодлу, что они бы все трое, проломив перила, покатились вниз по набережной в кусты. Он столкнул бы их одним своим животом.