— И насколько я могу вам доверять, господин оракул?
Не читаю. Но сейчас вспомнила, как Сара иногда от злости аж комкает газету, вопит возмущенно: "Нет, вы поглядите, что этот придурок пишет! Что мы — просто чокнутые дурочки, несем всякий бред, а люди нам верят… Что мы — живое суеверие!" " Не мусори в комнате, — обычно говорит ей Ольга, — и всякую фигню не читай".
Нас разбудили рано утром — такими ударищами в дверь, что та, хлипкая, жалобно затрещала. Меня подбросило с кровати. Олька сидела напротив, прижав к груди руки и испуганно тараща глаза. Сара, схватив простынь, деловито наматывала ее на себя наподобие тоги.
— Я помню ее должность, спасибо. У меня есть заместитель, который уже не раз работал с Лорой — во время моего отпуска, например. Думаю, они прекрасно справятся в паре. А тебе…
Оракул оглянулся — я увидела, что лицо у него пошло красными пятнами. Главная оттолкнулась от стола.
Зачем это? Я вдруг вспомнила: "Лишь когда ответ слишком важен… тогда всех ведущих пифий страны спрашивают об одном и том же".