Он произнес это слово медленно, по складам и так тщательно, что, казалось, собирался поставить между ними кровать прямо здесь, на столе.
Мадам Дели вопросительно посмотрела на него.
– Здесь только пять-шесть человек не похожи на военных, – решила она. – Давайте отправим их назад и подумаем, что можно сделать.
Совет Ноэль и повлиял на окончательное решение Демириса.
Голос из авиадиспетчерской звучал напряженно. Понятно почему, мрачно подумал Ларри. Ничтожная ошибка – и самолет окажется в море. Он произвел коррекцию курса и отрешился от всего, полностью сосредоточившись на казавшемся бесплотным голосе, от которого зависела теперь его жизнь. Ларри вел самолет так, будто он был частью его самого, и вложил в это усилие весь свой ум, всю свою душу, все свое сердце. Он лишь смутно сознавал, что рядом с ним сидит Пол Метаксас и в поте лица тихим, неестественным голосом сообщает ему показания приборов. Однако если все трое уцелеют, то исключительно благодаря Ларри Дугласу. Ларри никогда не видел такого тумана, напоминавшего ему смертельного врага, который подстерегает тебя каждую минуту, ослепляет, сбивает с толку, чтобы ты наконец сделал роковую ошибку. Ларри мчался по небу со скоростью четыреста километров в час и не видел ничего, кроме ветрового стекла кабины. Пилоты ненавидят туман и, попав в него, стараются взмыть высоко вверх или резко уйти вниз, чтобы любым способом выбраться на свет Божий. Ларри не мог этого сделать, потому что по прихоти избалованной уличной девки был со всех сторон обложен туманом и пытался совершить невероятную посадку. Его бросили на произвол судьбы. За него сейчас все решали приборы, которые могли не сработать, и люди, которые могли ошибиться. Вновь прорезался бесплотный голос, и он показался Ларри еще напряженнее и неувереннее, чем раньше.
– Я спустилась в мужскую парикмахерскую. В парикмахерских и зубоврачебных кабинетах всегда лежат старые журналы.