Карета сорвалась с места с огромной скоростью, высекая из каменных плит хорошо видимые искры, а Федор, скорбно позвенев цепями, со стоном досады опять рухнул на кучу какого-то полусгнившего тряпья. До утреннего прихода служанки со стражниками оставался всего один час.
Возвращаясь к себе домой, баронета Мелиет до такой степени разозлилась на себя, что несколько раз меняла собственные планы на последние часы перед сном. То она желала отдаться вновь во власть произносимых любовных слов, то она отвергала эти слова, подозревая всех мужчин в скотском притворстве и желая проверить сказанное самыми жесткими способами, то она вдруг с неожиданным стыдом чувствовала себя грязной и обесчещенной после скотского соития с телохранителем королевы. А напоследок додумалась до такого абсурда, что ее раб только по одному взгляду на нее сразу догадается о случившемся в тайной спальне и навсегда отвернется с немым укором. Подобное измышление вообще взбесило баронету, и она кардинально изменила первоначальные планы.
– Демонический мир здесь слишком глубоко, – опечалился распорядитель. – В долине. Людям туда не пробраться.
– И?.. – Люссия даже ладошками призывно махнула, призывая продолжить.
– Видимо, правильно делала: что толку мне от твоих ухаживаний, если воспользоваться Шабеном высокого уровня нормальной женщине не дано.
– Да, нам порой очень трудно правильно отреагировать на собственные душевные порывы. Вроде бы и хочется маленького, уютного счастья, да воспитание и отражающая действительность так и норовят втоптать в грязь самое нежное и интимное.