— За телом Дикого Глаза, — ответил Люпин, — мы должны принести его.
Золотая решётка опять сдвинулась, и у Эрмионы перехватило дыхание. Перед ними стояли четверо, двое из них были поглощены разговором — длинноволосый волшебник в великолепной мантии, чернь с золотом, и короткая и толстая, похожая на жабу колдунья, с бархатным бантом в коротких волосах, прижимающая к груди папку.
Ловилы отступили на несколько шагов, ошеломлённые своей удачей. Гарри, по-прежнему отчаянно пытающийся остаться в собственном раскалывающемся от боли сознании, не мог сообразить, что сказать. В его мысли прорывались обрывки видений…
— Ах, ты уверена, значит? Выходит, и мне нечего переживать о них. Всё, значит, в порядке, по-вашему, у вас-то родители в безопасности…
— Ну, наши постоянные слушатели должны знать, что некоторые из известных сторонников Гарри Поттера взяты под стражу, среди них — Ксенофилиус Лавгуд, до последнего времени издатель Экивокера, — сказал Люпин.
Дядя Вернон пробежался к камину и обратно, дыша так тяжело, что его большие чёрные усы ощетинились и царапали ему лицо, по-прежнему багровое от напряжения.