— Я не вор, понял, мальчишка! Я не стремлюсь загрести сокровища, на которые у меня нет права!
Ярость Волдеморта билась в нём, шрам грозил взорваться от боли, и Гарри вкручивал свой разум обратно в своё тело, боролся, чтобы остаться среди пленников, брошенных на гравий.
— Я задам тебе вопрос, — сказал Гарри; он смотрел сверху вниз на эльфа, и его сердце быстро билось, — и я приказываю тебе ответить на него правдиво. Понял?
Когда Гарри закончил говорить, Рон помотал головой.
Шрам его продолжало покалывать, и он знал, что Волдеморт тоже приближается к постижению. Гарри всё становилось понятно — и всё-таки он не понимал. Чувства говорили ему одно, разум — совершенно другое. В мыслях Гарри видел Дамблдора: тот улыбался, изучал его, глядя на Гарри поверх кончиков пальцев, сложенных, как на молитве.
Словно осколок льда пронзил сердце Гарри.