Столы колледжей исчезли, и зал был полон народа. Обитатели замка стояли группами, обнимая друг друга за плечи. На помосте мадам Помфрей с группой помощников занималась ранеными. Среди раненых был Флоренц; он дрожал, его бок был в крови, и он лежал, не в силах стоять.
— …и медальон, медальон юного господина Регулюса. Кричер сделал всё неправильно, Кричер не выполнил приказ!
— Что, пырнуть его клыком василиска? — спросил Гарри.
— По-моему, Фред, — сказал Рон, вслушиваясь, какой именно из близнецов говорит.
Но всё- таки сделанные Элфиасом Доджем обвинения в неточности — их повторяют повсюду. В самом ли деле Москита считает, что четырёх коротких недель было достаточно, чтобы собрать полную картину долгой и экстраординарной Дамблдоровой жизни?
Гарри думал о Годриковой Лощине, о могилах там, про которые Дамблдор никогда не упоминал; он думал о загадочных вещах, оставленных без всяких объяснений в завещании Дамблдора, и в темноте нарастало негодование. Почему Дамблдор не сказал ему? Почему не объяснил? Да вообще заботился ли Дамблдор о Гарри? Или Гарри был ничем иным, как орудием, которое шлифуют и оттачивают, но которым просто пользуются, которое не посвящают в смысл дела?