— Ох, неужели? И он тебе всё-всё рассказал, был с тобой искренним?
— Сюда, — сказал Гарри, и они положили тело в нишу, где раньше стояли доспехи. Гарри было невыносимо смотреть на Фреда ни на секунду дольше, чем было необходимо, и, убедившись, что тело надёжно спрятано, он побежал за Роном и Эрмионой. Малфой и Гойл исчезли, но в конце коридора, сейчас полного пыли и осыпавшихся камней, с окнами давно без стёкол, он увидел много людей, бегающех туда-сюда, но друзья это или враги, ему было не разобрать. Перси, выбежав из-за угла, взревел, как бык: — РУКВУД! — и помчался в сторону высокого человека, гнавшегося за несколькими школьниками.
Гарри пересёк комнату, спихнул кусок зеркала с Прорицателя, и развернул газету. Когда он сегодня рано утром забрал у почтовой совы свёрнутую в трубку газету, то просто проглядел заголовки и, отметив, что там нет ничего о Волдеморте, отбросил газету. Гарри был уверен, что Министерство указывает Прорицателю писать о Волдеморте поменьше. Поэтому только сейчас он заметил, что тогда пропустил.
— Луна, — сказал Гарри в смущении, — а ты как здесь? Как ты…?
Они ещё прошли по кустам, подальше от палатки и Эрмионы.
— Не… не послание… я здесь по своей воле!