— Миссис… мисс… Багшот? — спросил он, и его голос слегка дрогнул. — Кто это?
Он побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, его друзья грохотали прямо за ним. Они производили столько шума, что, пробегая через прихожую, разбудили портрет матери Сириуса.
Вершина холма растаяла, и Гарри стоит в кабинете Дамблдора, и кто-то страшно кричит, словно раненый зверь. Снэйп бессильно сидит на стуле, сгорбившись, а мрачный Дамблдор стоит над ним. Через мгновение-другое Снэйп поднял голову, и выглядел он так, словно, покинув пустынную вершину, прожил сотню лет горя.
Пришельцы подошли к берегу, и их голоса стали громче, но не разборчивее. Гарри прикинул, что до тех, кому голоса принадлежали, не было и двадцати футов, но шумящая на камнях река не позволяла сказать точнее. Эрмиона схватила бисерную сумочку и принялась в ней рыться; через мгновение она вытащила Ушлые Уши, и бросила по штуке Гарри и Рону. Те поспешно засунули кончики телесного цвета шнурков себе в уши, а другие концы направили из входа в палатку.
— Он принадлежит школе профессора Снэйпа, — заявил Финеас Нигеллус. — Какое, скажите, право имела на него девчонка Висли? Она заслужила своё наказание, как и идиот Лонгботтом, и придурочная Лавгуд!
Трэверс стал, как вкопанный, явно не ожидая такой встречи.