— Гарри! — застонала Эрмиона. — Как ты мог?
Шрам уже просто горел. Гарри подумал о том, как много всего такого, чего они не знают: Люпин был прав, когда говорил о магии, с которой они никогда не сталкивались и которую не могли себе вообразить. Почему же Дамблдор почти ничего не объяснил? Или он думал, что на это ещё будет время, что он проживет ещё много лет, даже, может, столетий, как его друг Николя Фламель? Если так, то он ошибался… Снэйп об этом позаботился… Снэйп, пригретая змея, которая нанесла свой удар на вершине башни…
— Ты его призовёшь сюда? — с испугом, подавленно, спросил Скабиор.
Гарри чувствовал свою за это ответственность: в конце концов, это он настоял, чтобы гоблин остался в Раковине, так что Гарри смог его расспросить; по его вине Висли всей семьёй пришлось скрываться, и Билл, Фред, Джордж и мистер Висли не могли больше работать.
— Гарри, Артур просил меня поздравить тебя с семнадцатилетием, — улыбаясь, сказала миссис Висли. — Ему пришлось рано уйти на работу, но он будет к ужину. Вот подарок от нас, сверху.
— Ну, оно… оно застонало, — сказал Гарри, метнув взгляд на Рона. — Вот.