— Что ты делаешь, что ты делаешь, дверь вон там! — стонал Малфой, но Гарри развернулся на месте и пошёл вниз. Казалось, диадема падает медленно-медленно, поворачиваясь, поблёскивая, навстречу разинутой змеиной пасти, и тут Гарри поймал её, подцепил на руку…
Гарри не стал продолжать: он задумался обо всём том, о чём надо было спросить Дамблдора, и о том, как после смерти Дамблдора ему, Гарри, кажется, что он упустил столько возможностей, когда Дамблдор был жив, узнать побольше… узнать обо всём…
Двери опять закрылись, и, пока лифт лязгал, опускаясь на следующий этаж, мистер Висли сказал: — Я слышал, у вас есть материал на Дирка Крессвелла.
— Золото! — расхохоталась Беллатриса, пытаясь оттолкнуть зятя; её свободная рука шарила в кармане, отыскивая палочку. — Забирай своё золото, грязный стервятник, что мне, золото нужно? Я ищу лишь чести… чести…
Он почувствовал, будто шагнул в прошлое. Комната была точь-в-точь кабинет Амбридж в Хогвартсе: кружевные занавески, салфеточки и засушенные цветы везде, где нашлось место. На стенах — те же декоративные блюда, на всех изображены ярко раскрашенные котята с бантиками, прыгающие и резвящиеся с тошнотворной слащавостью. Письменный стол был покрыт вышитой скатертью с оборками. К глазу Дикого Глаза был пристроен с задней стороны перископ, позволявший Амбридж шпионить за работниками за дверью. Гарри посмотрел в него, и увидел, что те всё ещё толпятся вокруг Петарды Отведи-глаз. Он выломал перископ из двери, оставив на его месте дыру, вынул из него магический глаз и положил его себе в карман. Потом он снова повернулся лицом к комнате, поднял палочку и проговорил про себя: — Ассио медальон.
Добби уже никогда не сможет ему рассказать, кто направил его в погреб, но Гарри знал, что он видел. Внимательный голубой глаз выглянул из осколка зеркала, и затем пришла помощь. В Хогвартсе всегда будет помощь тому, кто о ней просит.