И в тот миг, когда он отвернулся — ему почудилось, что он видит в беспорядочном клубке рукоять меча, рубин — она сделала какое-то странное движение. Он уловил его краем глаза, в панике повернулся и застыл, скованный ужасом: тело старухи осело на пол, и оттуда, где только что была её шея, выползла огромная змея.
— Понятия не имею, — ответил Рон, — может, потому же, почему он не отдал тебе его при жизни? Потому же, почему оставил тебе старый снитч, а Гермионе — детскую книжку?
— Не называйте Гермиону невеждой, — сказал Гарри.
Перед ними с лязгом распахнулась золотая решетка. Кивнув и неприятно улыбнувшись Гарри, который, судя по всему, должен был одобрить подобное обращение с Каттермолом, Яксли прошествовал к другому лифту. Гарри, Рон и Гермиона вошли в свой лифт, но к ним никто не присоединился, будто они боялись заразиться. Решетки со скрипом захлопнулись, и лифт поехал вверх.
Гарри рассмеялся, хотя смешного в этой ситуации было мало. Ни Рона, ни Гермионы больше не было слышно — видимо, в поисках диадемы они забежали слишком далеко.
Зелёный свет залил тесную прихожую, осветил детскую коляску, прислоненную к стене, перила замерцали, словно стержни громоотводов, и Джеймс Поттер упал, как падает марионетка, которой перерезали нити…