— Не называйте Гермиону невеждой, — сказал Гарри.
Перед ними с лязгом распахнулась золотая решетка. Кивнув и неприятно улыбнувшись Гарри, который, судя по всему, должен был одобрить подобное обращение с Каттермолом, Яксли прошествовал к другому лифту. Гарри, Рон и Гермиона вошли в свой лифт, но к ним никто не присоединился, будто они боялись заразиться. Решетки со скрипом захлопнулись, и лифт поехал вверх.
Гарри рассмеялся, хотя смешного в этой ситуации было мало. Ни Рона, ни Гермионы больше не было слышно — видимо, в поисках диадемы они забежали слишком далеко.
Зелёный свет залил тесную прихожую, осветил детскую коляску, прислоненную к стене, перила замерцали, словно стержни громоотводов, и Джеймс Поттер упал, как падает марионетка, которой перерезали нити…
— Право носить волшебную палочку, — тихо проговорил гоблин, — давным-давно оспаривалось между волшебниками и гоблинами.
Гарри пригнулся, и гоблин вскарабкался ему на спину, сцепив руки у него на горле. Рукрюк не был тяжёлым, но Гарри было неприятно чувствовать его и ту неожиданную силу, с которой он забрался вверх. Гермиона вытащила из бисерной сумочки плащ-невидимку и набросила на них обоих.