– Работал я, – коротко ответил Семён: докладывать о своём загуле старику с ледяными глазами он не собирался.
– Всё равно не буду, – упрямо помотал головой Хайк. – Не достоин я!
Просторный тёмный зал с голыми каменными стенами и неровными, как попало расположенными у потолка окошками, напоминал старательно вычищенный от мусора подвал; по стенам тянулся ряд колец для факелов, но самих факелов в них не было; расставленные вокруг Семёна жаровни с алыми углями ни дополнительного света, ни какого-либо ощутимого тепла не давали. Также плохой новостью оказалось и то, что Семён находился внутри небольшой, метра три на три, пентаграммы, сделанной из толстенных медных прутов: жаровни стояли как раз на остриях её лучей, и стояли явно не случайно!
– Травку он курит, – пояснил черепаховый боец. – Особую, от которой из реальности в мир грёз уходишь. Травка, кстати, не вредная, курить можно без особых последствий для души и тела… Если, конечно, в меру употреблять.
– Попробую, – без особой охоты согласился Семён. – Меня вон та вещица смущает, – он показал пальцем на коробку с углублением. – Для чего она?
Так Семён блуждал почти час, то приближаясь к девушке, то удаляясь от неё – казалось, что лабиринт бесконечен, хотя это было вовсе не так; в конце концов у Семёна возникло неприятное ощущение, что его попросту «водят» – а ну как стены могли сами по себе перемещаться, напрочь меняя планировку лабиринта? Тогда блуждать по этим опасным закоулкам предстояло очень долго! Что Семёна никак не устраивало.