Карен почувствовала легшие на ее плечи руки. С недоумением вскинула голову.
— Вы самом деле думали, что Сандерс совершил самоубийство из-за меня?
Кивнув, он поставил кассету на быстрой перемотке, изредка останавливая запись, пока не нашел число, которое его интересовало. Двадцать пятое. Компьютер включил запись, едва Эшли вошла в квартиру. Восемь часов вечера. Лицо усталое. Под глазами — круги. Она прошла в комнату, ладонью приглаживая волосы и рассеянно оглядываясь. Присела на диван, откинулась на спинку, прикрыла лицо локтем. Посидела несколько минут — он уже решил, что она задремала, как Эшли, вздохнув, поднялась. Расстегнула форменную куртку, достала вешалку, с методичной тщательностью повесила ее. Расстегнув молнию, сбросила прямую юбку, так же аккуратно повесила в шкаф. Начала расстегивать рубашку. Командор покосился. Сержант службы наблюдения с преувеличенным усердием перелистывал какие-то бумаги. Так-так-так… Значит, и в этой нудной бесконечной работе случаются свои маленькие радости…
Так легко и раскованно она себя давно не чувствовала. Можно сказать, сегодня Вальтер был ее спасением: всю вечеринку Карен фланировала с бокалом в руке, обмениваясь ничего не значащими фразами то с тем то с другим, и обдумывая, на какой минуте можно отсюда убраться. Зато сейчас она даже удивилась, когда Вальтер, оглядевшись по сторонам, сообщил, что вечеринка, похоже, сворачивается. Посмеиваясь и переговариваясь, они спустились по лестнице. Вальтер галантно подал ей плащ, опять задержав на ее плечах руки, Карен с усмешкой обернулась — и встретила взгляд наблюдавшего за ними командора.
— Что-то натолкнуло его на подозрения, — начала она, — может…
— Ну, здесь мне реже приходится снимать стрессы… Идем, вон там напитки покрепче.