Между тем овцы все настойчивее стали донимать Тайсона.
Зрителям повезло меньше. Птицы полосовали их клювами и когтями, ввергнув в состояние полной паники. Теперь, когда птицы подлетели ближе, стало ясно, что это вовсе не обычные голуби. Их глаза-бусинки злорадно сверкали. Клювы у них были бронзовые и, судя по воплям и крикам обитателей лагеря, острые как бритвы.
— А теперь пусти его на пряжу! — горделиво заявил он. — Волшебное. Распустить нельзя.
— Мы не можем! — Кларисса обнажила свой меч. — Нижняя палуба горит.
— К Большому дому! Это наш единственный шанс!
Она запнулась. Нельзя же на каждом углу трубить, что твоя мама Афина изобрела ткацкий станок. Большинство сочтет тебя сумасшедшей и запрет в обитой войлоком комнате.