«Как ты можешь быть таким жестоким? — казалось, спрашивает она меня. — А я-то думала, ты мой друг».
На нас с Аннабет никто не обращал внимания. Словно мы никогда и никуда не уезжали. В каком-то смысле, как мне думается, это был лучший способ отблагодарить нас, поскольку, заметь кто-либо, что мы улизнули из лагеря, чтобы произвести собственный поиск, нас пришлось бы исключить. На самом деле мне не хотелось больше ни внимания, ни славы. Было так приятно хоть раз побыть одним из многих.
Плавно войдя в воду, я повелел всем течениям нести меня вперед с реактивной скоростью. Вынырнув на поверхность, я заметил Аннабет, но волна подхватила ее и бросила между двумя острыми как бритва клыками скалы.
— Да-да! Не следует есть меня сырым. У тебя могут появиться разные вирусы, ботулизм — словом, ужас! Я гораздо вкуснее, когда меня жарят на гриле, на медленном огне. С кисло-сладкой приправой из манго! Ты можешь пойти за манго прямо сейчас, оно растет в лесу. А я подожду.
Тайсон, бросив двух воинов, которых уже собирался завязать узлом, потрусил за нами. И с разбега запрыгнул на спину кентавра.
Тайсон захныкал. Сомневаюсь, что он понимал лучше, чем я, о чем ведет речь Аннабет, но тон, которым она говорила, заставлял его нервничать. Он успел умять полдюжины пончиков из коробки, и теперь все лицо у него было в сахарной пудре.