Затем вибрация палубы как-то изменилась. Гудение двигателя стало мощнее и ровнее. Корпус корабля задрожал, и мы стали понемногу отходить от всепожирающей пасти.
— Все прекрасно, — соврал я. — Ладно… пошли.
— Хочешь выпустить мне кишки? — повторил Полифем.
Меня пробрала дрожь. То, как Аннабет рассказывала об этом — даже сейчас, шесть лет спустя, — потрясло меня больше, чем любой рассказ о привидениях, который мне доводилось слышать.
Я надеялся, что он никогда не обнаружит свою ошибку.
— Руно исцелило дерево, — сказал Хирон режущим слух голосом, — и яд был не единственным, что оно исторгло.