И все встало на свои места, все прояснилось. Ведь говорил Иван Францевич что-то о ниточке, которая тянулась от Ахтырцева на какую-то подмосковную дачу, но не дослушал шефа Фандорин, распаленный своими шпионскими бреднями.
— Опишите мне, пожалуйста, портрет того господина.
— На имя этой особы к нам поступает почта. Каждый вечер в десять часов приходит некий мистер Морбид, по виду слуга или дворецкий, и забирает письма.
Шли секунды, а ничего не происходило. Солнце благодушно золотило кроны тополей, на скамейке дремала рыжая кошка, где-то во дворе кудахтали куры.
Юный Фандорин, судя по блеску глаз, был на сей счет иного мнения. Весь его вид красноречиво говорил: вот, мол, в столице люди делом занимаются, бомбистов разыскивают, а не переписывают по десять раз бумажки, в которых, правду сказать, и интересного-то ничего нет.
— У Зурова был мой агент. Я уже с час, как вернулся, да вас будить было жалко. Сидел, читал отчет. Увлекательное чтение, даже переодеться не успел.