– Кто такой Нострадамус? – задал Могутов следующий вопрос.
В черноте бутылки вспыхнули две красные точки.
– Благодарю, – сказал он прежним, гулким голосом. – Я не знал, что вы настолько сильны.
– Я первый, – сразу же вскинул руку Панарин. – Господин Нострадамус, поясните пожалуйста, что собой представляет эта самая Сила? Это суперпозиция уже известных нам физических взаимодействий или что-то потусторонее, вроде торсионных полей?
– Да уж не жалуюсь, – усмехнулся Валентин и прибавил скорость. Десяток километров как корова языком слизнула, бортовой искинт нашел упомянутый Григорием проселок, отложил сорокаминутное расстояние и выделил на укрупнившейся карте четыре дома-кандидата. Под соснами, вспомнил Валентин; скорее всего вон тот, бревенчатый, двухэтажный, потемневший от времени. Солидный участок земли, баня, два сарая – по сравнению с Могутовым, Григорий жил на широкую ногу.
– Усилю, – сухо ответил Анисимов. – Что-нибудь еще? Торопится, удовлетворенно подумал Валентин. Значит, работает.