Чай, который он нам делает, это еще одна такая приводящая меня в удивление частичка, но я не хочу о ней спрашивать.
Лифт здесь не останавливается. Он продолжает опускаться вниз.
Все эти двадцать минут — только безмолвное ожидание. На тринадцатиградусном морозе. Так могла ждать моя мать. Это с легкостью удается большинству гренландских охотников. На это я и сама иногда способна. Для большинства европейцев это было бы немыслимо. Они бы стали переминаться с ноги на ногу, покашливать, шуршать одеждой.
— К сожалению, у нас существует строгое правило не открывать дверь тем, кто пришел в другие квартиры.
Это не вопрос, поэтому я не отвечаю. Он изучает меня. Ему, наверное, видно не лучше, чем мне.
Он не смотрит на нож. Пока говорит, он не сводит с меня глаз.