– Нет. Можешь проверить. Хочешь, напою тебя чаем.
– Но я могу узнать человека, с которым он встретится, а ты нет.
– Ясно, – кивнул Яков Васильевич, глядя на меня очень внимательно и без улыбки. – Ну и что ты узнала?
– Этот вопрос не ко мне. Возможно, проникли в окно, или дежуривший у двери проявил халатность, отошел куда-то. И в этот момент… но не это самое загадочное, – нахмурилась Нина. – Дело в том, что парень не должен был умереть, то есть для того, чтобы он умер, требовалось кое-что посущественнее, чем отключение аппаратуры.
– Почему бы Севке не встретиться с главврачом какого-то там Центра…
Три дня я честно держала слово, данное любимому брату, то есть ни во что не вмешивалась и ничем не интересовалась. Просто лежала на диване и читала Томаса Манна. Затворничеству способствовал тот факт, что погода окончательно испортилась, почти без перерыва лил дождь, ветер клонил к земле подросшие во дворе березки, а столбик термометра упал до пятнадцати градусов.