— Уже поздно, — сказал он, — пора нам спать. Я не могу рассказать тебе этого, друг. Ты научишься этому, а может, ты это и так знаешь. Видишь ли, я ведь не ученый, я не умею говорить и думать тоже не умею. Я могу только слушать и чтить святое — больше ничему не научился. Если бы я мог все рассказать и научить, так я был бы, наверное, мудрец, а я просто перевозчик, и мое дело — перевозить людей через реку. Многих я перевез, тысячи, и для них всех была моя река только препятствием на пути. Они спешили за деньгами, ехали по делам, на свадьбы, к святым местам, а на пути была река, и тут же был перевозчик, чтобы им быстро переправиться через препятствие. Но несколько из тысяч — немного, четверо или пятеро, для которых река перестала быть препятствием, прислушались к ней, и она стала для них священной, как стала она священной для меня. И пойдем-ка отдыхать, Сиддхартха.