Цитата #221 из книги «Тысяча и один день»

Я знаю: они завидуют мне черной завистью, шепчутся по углам. Пожалуй, только у меня одного есть цель, ради которой стоит шагнуть дьяволу в пасть, а им придется прикрывать мои бока. Собой.

Просмотров: 3

В ожидании вызова экран беззвучно демонстрирует двадцатую серию старой исторической эпопеи «Сердце Анастасии», посвященной окончательному становлению человечества на Путь Обновления. На экране кадры центрального эпизода восстания самцов: ревущая и воющая толпа звероподобных негодяев, сминая охрану, врывается в здание Межпарламентской Ассамблеи Всемирной Конфедерации, грязные коротконогие мужики тараканами разбегаются по коридорам, круша и ломая все, что нельзя растащить, ловят, насилуют и садистски убивают несчастных женщин, почему-либо не сумевших ускользнуть Вязким миром от стремительно катящегося вала дикой вакханалии... Одновременно другие толпы, состоящие из узколобых религиозных сепаратистов, громят повсюду храмы Первоматери, оскверняя алтари и гоняясь за жрицами. Я видел эту серию. Через пять минут экранного времени Анастасия Шмалько, тогда еще не председатель Ассамблеи, а всего лишь депутат от Славянской Федерации, сама чудом вырвавшаяся из волосатых лап насильников, окоротит растерявшихся, возьмет бразды, бросит в бой всех, кто попадет ей под руку, вооружит наскоро созданные добровольческие женские батальоны и покажет самцам их настоящее место. В следующей серии многочисленные, но не способные к телепортации инсургенты будут повсеместно разгромлены, и после жаркой борьбы с тайными мужскими приспешницами в Ассамблее Анастасия займет пост председателя с правом законодательной инициативы, каковым правом и воспользуется в полной мере – на протяжении десятка серий. В тридцать первой, если не ошибаюсь, серии она добьется принятия пакета законов, окончательно знаменующих становление на Путь: отказ от традиционной семьи как инструмента угнетения женщины, лишение зарвавшихся самцов ряда прав, в том числе права на соитие, раздельное воспитание девочек и юных эксменов. Будет и неприятие нового, и саботаж, будут и открытые мятежи, особенно в Азии и Африке. А в сороковой, последней серии горячее сердце Анастасии Шмалько пробьет навылет пуля снайпера, злобного самца, не смирившегося с тем, что отныне он – эксмен...

Просмотров: 4

Зрелище вполне сюрреалистическое: в широком прямом коридоре, ведущем в апартаменты Марджори, в коридоре длинном и столь широком, что здесь без особого труда проехал бы танк, бушует настоящая метель. Крупные и мелкие хлопья кружатся в суматошном вальсе возле вентиляционных отдушин, временами тот или иной вихрь вышвыривает из себя стайку хлопьев, и они, медленно кружась, начинают неохотно – страшно неохотно – дрейфовать к полу, но здесь их подхватывает снова, швыряет вверх, засасывает в одну отдушину, чтобы тут же выплюнуть из другой, и так без конца. Отпускает – подхватывает – швыряет... Круговорот. Любопытно знать, кто и как исхитрился замкнуть на себя малый фрагмент вентиляционной системы базы?

Просмотров: 5

Да, кажется, был такой в позапрошлом пополнении, не то пилот, не то техник, не помню. На базе уже больше пятисот человек, ну не в состоянии я запомнить такую прорву имен, фамилий, специальностей и даже лиц.

Просмотров: 3

– Какая там телепортация – так, пустяки, – морщусь я, кривя губы. – Какие-то сантиметры, никто ничего и не заметил... – И вдруг взрываюсь: – Ну не мог я иначе уйти от захвата, никак не мог! Не успевал! Этот отморозок из моих ребер рагу бы сделал! Вы что, Саблезубого не знаете? Да и не сознательно у меня это получилось, а как-то так, само собой... Инстинктивно. Притом ведь не заметил же никто, разве нет?

Просмотров: 4