– Все правильно, такой приказ был. Передо мной положили лист бумаги, я подписала.
Быть может, я и сам завыл бы после такого сна, будучи наказан так, как Саймон? Суд старожилов не продлился и часа. Виновные дружно кивали на покойного Лучкина, и хотя самому глупому уборщику было понятно, что организатором бунта не мог быть один-единственный эксмен, что были ближайшие соратники, сподвижники и подручные, это мало кого волновало. Учинить следствие, доискаться и наказать, выбросив через шахту? И некогда, и незачем. Все получили поровну, даже тот негр, что сломал мне зуб, каждый мятежник тянул жребий с порядковым номером на эвакуацию – разумеется, лишь после погрузки в «Незабудку» и малые корабли тех, кто не участвовал в бунте... Шпоньку я отбил, а Саймон – тянул.
Ничего у меня с ним не получится. Саймон не Мустафа Безухов, не Мика Йоукахайнен и не Джо Хартрайт. Трусоват и пассивен... в сущности, обыкновенный эксмен, наугад выдернутый из толпы. Кто я такой, чтобы многого от него хотеть? Пророк? Вождь? Не сподобился. У него другой вождь – тот, который приказал ему присматривать за мной.
«Эй, а облако плазмы сойдет за ложную цель, нет?»
– Ничуть. Я сказал именно то, что сказал. Надеюсь, вы хорошо подумали, прежде чем лечь под Лучкина. Теперь вам самое время подумать, как вы будете оправдываться на суде старожилов. Мне это тоже интересно. Обязательно приду послушать. Нет-нет, я не угрожаю, упаси Первоматерь! Просто так оно и будет.
Шпонька всхлипывает, уткнув лицо в ладони. Хороший, кажется, парень, но аморфный. Я его потом пожалею, дурака.