В меня летит всякая всячина: обертки, огрызки, банановая кожура, пустые банки из-под напитков и ничего опасного для жизни. Публике понравилось, проигравшие простили мне потерю ставок. Если так пойдет дальше, через несколько месяцев я стану одним из фаворитов в шоу Мамы Клавы и начну проигрывать бой за боем, пока ставки на меня не упадут. А тогда...
– Никто не знает, – сказал он наконец. – Виртуалы – знаешь они какие? Иные со временем начинают выдумывать, разыгрывать, в общем, развлекаются, как умеют, за счет живых. Прежде за Вероникой такого не водилось, но кто знает? Я бы... я бы не знаю что отдал, только бы узнать: правда или нет.
Тоже шиза, но полезная. От нее не так скоро сойдешь с ума.
Все-таки мне сегодня хронически везет: в легковушке не оказалось пассажиров. И еще: если бы ополоумевшая от страха особа, сидящая передо мною, не ударила по газам, а телепортировала вон из машины, мое положение трудно было бы счесть завидным.
Молчание. Она и вправду умна, какой ей смысл отвечать на мои шпильки? В спальне одна кровать, узкая и неудобная для лесбийских забав, домашние тапочки – одни. Коробка из-под женского сексатора небрежно задвинута в угол. Только глупый не поймет, что никакой подружки нет, эта блондинка занимает коттедж одна. Более того, к ней не часто ходят гости.
– Первая эскадрилья – лобовая атака! – грохочет в эфире Шепердсон. – Вторая и третья – фланговая! Тим, ты пока не суйся...